За время своего существования эта организация провела огромную работу по вопросам сохранения хрупких экосистем Крайнего Севера, укрепления правовых основ сотрудничества в регионе. Темы дискуссий на нынешней конференции: перспективы коммерческого освоения арктических транспортных маршрутов и нефтегазовых месторождений; механизмы обеспечения мира, сотрудничества и устойчивого развития в Арктике; правовая основа деятельности стран и компаний в регионе. Обо всем этом — в спецпроекте ТАСС.

 

Хотя неискушённому читателю и зрителю иногда кажется, что жестокая борьба за ресурсы Арктики ведётся прямо сейчас, это, скорее, лишь медийный эффект. На самом деле статус значительной части арктических территорий давно определён и никем не оспаривается. Речь идёт о закреплённой международными законами 200-мильной зоне вдоль северного побережья России, США, Канады, Норвегии и Дании. На этой территории пять «арктических» государств имеют исключительное право хозяйственной деятельности и именно там сосредоточено подавляющее большинство всех разведанных запасов нефти и газа.

 

Благодаря плодотворной работе арктических держав более 93% всех ресурсов региона находится в пределах исключительных экономических зон. Это большое достижение. «Мы сможем убедительно доказать глубокую ошибочность выводов отдельных политических и научных деятелей, согласно которым Арктика в XXI веке станет ареной новой «большой игры» — ожесточённого военно-политического, экономического и идеологического противостояния за природные богатства этого уникального региона», — отметил Николай Патрушев на состоявшейся недавно встрече государств — членов Арктического совета.

 

Это, однако, не означает, что Россия и другие страны не будут отстаивать в Арктике свои стратегические интересы. Но стоит понимать, что они связаны не с сиюминутными выгодами, а с возможностью реализации различных экономических проектов на протяжении десятилетий. Сейчас их осуществлению может мешать ряд факторов: экономических, природных, юридических, но важно уже сейчас заявить о своём праве и желании реализовывать их.

 

Споры о принадлежности некоторых участков арктического шельфа — один из главных эпизодов этой «игры вдолгую».

 

 

До начала XXI века арктические страны мало интересовались шельфом за пределами своих 200-мильных экономических зон. Все изменили исследования учёных. В 2008 году Геологическая служба США (United States Geological Survey, USGS) выпустила комплексную оценку неразведанных, но технически извлекаемых запасов нефти и природного газа в Арктике. USGS оценила неразведанные запасы углеводородов подо льдами Северного Ледовитого океана примерно в 90 млрд баррелей нефти и 50 трлн куб. м газа. При этом, по оценке учёных, 84% этих запасов находятся на континентальном шельфе.

 

Для сравнения: разведанные запасы нефти на арктическом шельфе России, по данным Министерства природных ресурсов и экологии РФ, составляют 1,69 млрд т нефти (примерно 12,3 млрд баррелей) и 13,19 трлн куб. м газа.

 

Впрочем, сообщая о потенциальных запасах нефти и газа на шельфе, учёные предупреждают и о сложностях с их извлечением. Компания Shell, работая в Чукотском море, истратила на разведку месторождений порядка $8 млрд. Результаты оказались весьма скромными. При таком уровне затрат рентабельными являются лишь гигантские месторождения с запасами более 200 млн т. А в случае с российским шельфом, изученным хуже, эта планка оказывается ещё выше

 

Проректор Санкт-Петербургского государственного университета (СПбГУ) по научной работе, доктор геолого-минералогических наук Сергей Аплонов отмечает, что изучение геологии Арктики традиционно сдерживалось и геополитическими интересами, и суровыми климатическими условиями, и нежеланием компаний уходить из регионов с более развитой инфраструктурой. Извлечение запасов с арктического шельфа будет рентабельно только при соответствующем развитии технологий и снижении себестоимости.  Но это не значит, что на дополнительные участки шельфа не нужно заявлять свои права. Тем более что статья 76 Конвенции ООН по морскому праву даёт такую возможность — претендовать на шельф, простирающийся за пределы 200-мильной экономической зоны.

 

Арктический шельф, несмотря на временное замедление проектов в связи с ценой на нефть, остается стратегическим направлением развития. Как и большинство экспертов, , министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской уверен, что уникальные месторождения, имеющие ключевую роль в мировом балансе запасов, будут открыты именно здесь.

 

Рассматривает заявки на расширение шельфа специальный международный орган — Комиссия ООН по границам континентального шельфа. И сейчас на неспешном рассмотрении Комиссии находятся заявки России (подана в 2001 году и содержит научные данные о том, что подводные хребты Менделеева и Ломоносова являются продолжением Сибирской континентальной платформы) и ряда других стран. 

Россия, кстати, уже добывает нефть на арктическом шельфе. Пока в своей экономической зоне и недалеко от побережья — первая стационарная арктическая платформа действует на Приразломном месторождении в Печорском море. Объем добычи нефти в 2015 году составил около 0,9 млн т.

 

 

Если масштабная разработка нефтегазовых месторождений на арктическом шельфе — вопрос среднесрочной перспективы, то развитие торговых путей и сопутствующей инфраструктуры идёт уже сейчас. Речь прежде всего о Северном морском пути (СМП).

Впервые о Северном пути по морю Россия задумалась ещё в 1525 году. Но временем его расцвета стала эпоха СССР. В 1960 году в Арктике появился первый атомный ледокол «Ленин». Ещё через 20 лет ледокол нового класса «Арктика» преодолел самую северную широту по океану. В 80-х годах объем перевозок по Северному морскому пути составлял примерно 6–8 млн т грузов в год. Не все они были экономически обоснованны — в Советском Союзе деньги зачастую не считали.

 

С распадом СССР перевозки по СМП практически сошли на нет и активизировались только в последние годы. Способствует этому и общее потепление климата: кромка льдов отступает и некоторые учёные прогнозируют, что к 2050 году навигация по СМП может быть даже круглогодичной.

 

Сейчас по Северному морскому пути перевозится порядка 2,5 млн т грузов в год, но российская судоходная компания «Совкомфлот» прогнозирует рост грузопотока по Северному морскому пути к 2020 году в три раза по отношению к историческим максимумам.

 

Сергей Франк, глава судоходной компании «Совкомфлот» говорит: «Очевидно, что с транспортной точки зрения возможности Северного морского пути будут нарастать, и они нарастают каждый день. Я уверенно хочу сказать, что в 2017 году все исторические максимумы перевозок по этому маршруту будут превышены, а к 2020 году они будут превышены втрое».

 

Высшая школа экономики ранее подготовила доклад «Глобальные технологические тренды», где прогнозировала рост грузооборота по СМП в 20 раз, до 50 млн т в год.

Интерес к арктическому маршруту проявляют не только российские компании, работающие в Арктике и на Дальнем Востоке. Китай, Япония и Южная Корея хотят найти альтернативу Суэцкому каналу.

 

Если в 2009 году между Европой и Азией через северные воды России проследовали всего два коммерческих судна под иностранными флагами, то в 2011 году — 34, а в 2015-м — 715, говорит начальник отдела судоходства «Администрация Севморпути» Святослав Степченков.

Китайская сторона уже давно заявила о готовности воспользоваться Севморпутем для транспортировки до 10–15% экспортных грузов. Только за последние четыре года китайские компании перевезли этим маршрутом более 900 тыс. т грузов.

Министр Российской Федерации по развитию Дальнего Востока Александр Галушка в разговоре с корреспондентом ТАСС отметил, что в Даляне осенью прошлого года прошла конференция, посвящённая тестовой проводке по Северному морскому пути. Вывод, к которому пришли китайские эксперты: Северный морской путь, по самым консервативным оценкам, на 15% выгоднее по сравнению с традиционным каналом поставки грузов морским путём из Азии в Европу.

 

Россия намерена активно инвестировать в развитие арктической зоны России. Сейчас отобрано 145 проектов на общую сумму 4,8 трлн руб., сообщил недавно вице-премьер Дмитрий Рогозин на заседании Морской коллегии и президиума Госкомиссии по вопросам развития Арктики. Из этих денег почти 4 трлн руб. — это внебюджетные источники. В число наиболее перспективных и имеющих межотраслевое значение включено 17 проектов. Общий объем их финансирования составляет около 2,8 трлн руб. Все проекты находятся в разной степени готовности к реализации, тем не менее они «далеко не совсем бумажные», подчеркнул Рогозин.

 

Некоторые проекты способны стать драйверами развития целых территорий. Так, например, Якутия станет пилотной территорией по созданию опорной зоны в Арктике. Концепция создания северо-якутской опорной зоны разрабатывается в данный момент, рассказал ТАСС и.о. первого зампреда правительства — министр экономики Якутии Алексей Стручков.

 

В концепции создания опорной зоны Якутия в качестве основы заложила добывающие проекты в своих арктических районах: добыча углеводородного сырья на территории Анабарского района, добыча олова в Усть-Янском районе, разработка золоторудных месторождений на северо-востоке республики, развитие порта Тикси и Зеленомысского речного порта, модернизация Жатайского судоремонтного и судостроительного завода, который будет обслуживать весь Ленский бассейн. Также предусмотрено развитие традиционных отраслей Севера: сельского хозяйства, туризма, энергетики, транспорта и создание аэропортовых комплексов. Доставка грузов в рамках проектов будет осуществляться как раз по Северному морскому пути.

 

В целом развитие Северного морского пути — тот проект, участие в котором интересно инвесторам из большого числа стран, и эта тема станет предметом серьезных переговоров в ближайшие годы.

 

 

При определённом статус-кво, существующем по вопросам современного использования арктических территорий, многие моменты требуют уточнения. Прежде всего потому что сегодня интерес к Арктике проявляют не только страны, у которых есть арктическое побережье.

Эксперты отмечают, какие вопросы требуют первоочередного обсуждения. Нас всех заботит изменение климата, которое мы сейчас наблюдаем. И все это зарождается в Арктике, ее еще называют кухней погоды. Именно поэтому исследования Арктики с точки зрения метеорологии и ряда других наук являются ключевыми для понимания того, что будет со страной, даже находящейся ближе к экватору, через несколько лет

 

По словам заведующего кафедрой международного публичного и частного права Юридической школы Дальневосточного федерального университета (ДВФУ) Вячеслава Гаврилова, в частности, азиатские страны уже активно используют арктические исследования, чтобы понять, что может ожидать их в будущем. И для подобных исследований также необходимо подготовить правовую базу, чтобы избежать конфликтных ситуаций.

 

Эти вопросы уже решаются. Так, Арктический совет накануне конференции в Москве инициировал создание соглашения по развитию научного сотрудничества стран, в частности, о допуске учёных к исследованиям на территориях других государств Арктического региона. Документ готовится к подписанию весной 2017 года, сообщил заведующий отделом по вопросам разоружения и урегулирования конфликтов Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Андрей Загорский. Речь идёт о поощрении международного сотрудничества в Арктике, там есть определённые сложные вопросы. Один из самых сложных заключается в том, разрешают или не разрешают иностранцам проводить научные исследования в исключительной экономической зоне.

 

«Соглашение должно создать для научных структур всех арктических стран большую определённость того, что касается допуска международных коллективов для проведения научных исследований в тех районах, на которые распространяется юрисдикция прибрежных стран», — отметил зав. отделом по вопросам разоружения и урегулирования конфликтов Центра международной безопасности ИМЭМО Андрей Загорский.

 

Вячеслав Гаврилов, в свою очередь, отмечает, что урегулированы должны быть вопросы не только научной деятельности. «Арктика в настоящее время в силу объективных причин становится центром притяжения и противоречий многих интересов... А коль скоро возникает столкновение интересов, встаёт вопрос: как это столкновение может быть разрешено? Так или иначе нужно договариваться, вопрос в том, кто и в каких рамках будет договариваться, какие структуры будут существовать для этого и при помощи чего будут создаваться механизмы взаимодействия», — говорит Гаврилов.

Экология Арктики — ещё один вопрос, который требует координации усилий многих государств.

 

На прошедшем недавно Всемирном конгрессе по охране природы в Гонолулу (США) было представлено уникальное исследование арктических морей, подготовленное российскими учёными при поддержке Минприроды РФ. Был разработан проект системы морских охраняемых территорий, которая позволит обеспечить сохранение биологического разнообразия и функционирование экосистем северных морей в условиях климатических изменений и интенсивного социально-экономического развития Арктики.

В случае создания подобная система морских особо охраняемых природных территорий (ООПТ) станет самой большой в Арктике.

 

Создание морских охраняемых территорий в Арктике — необходимое условие для сохранения экологической стабильности во всем мире, потому как процессы, которые происходят в Арктике, имеют непосредственное влияние на климат всей планеты.

В то же время мы не можем просто закрыть Арктику для человека, прекратить судоходство, рыболовство и добычу углеводородов. Поэтому задачей в рамках данного исследования была разработка такой системы ООПТ, которая позволит при минимальной площади сохранить максимальный объем экосистем

 

В результате анализа в российской Арктике было выявлено 47 районов наибольшей экологической ценности, суммарная площадь которых составляет 25% от площади морей региона. Уникальность предлагаемой системы ООПТ состоит в том, что она представляет собой не просто набор отдельных территорий, а является истинной системой взаимосвязанных элементов, которые в совокупности обеспечивают её устойчивость.